совместно с Александром

- Вы же работали с ними. С Крысами, - объяснил Александр. - Значит, должны и знать, как на них выйти. А он нужен в ближайшее время, так что намного быстрее было бы спросить у вас напрямую.
Рунар наклонил голову к плечу, и взгляд его стал задумчивым. Вряд ли императорский пес просил встречу для себя - он вообще лишний раз не вздохнет без императорской команды. Значит, фон Геллер решил встретится с королем. Или передать послание через фон Гесса. Так или иначе, это точно решение императора-мальчишки.
- С чего бы мне вам помогать, Александр? - осведомился Рунар немного уставшим тоном. - Вы узнаете эту информацию в Палате без особого труда.
- Узнаю. Но не так быстро.
- А с чего бы мне снова помогать императору, виконт?
- Вы патриот.
- Я, по-вашему, должен разрыдаться от счастья, увидев возможнось помощи своей отчизне и императору, который кинул меня сюда, когда я пытался остановить катастрофу, герр фон Гесс? - Рунар говорил чуть раздраженно. - Спеть гимн? Я уже увидел пламя империи, виконт, и оно действительно рассказало мне все.
Александр усмехнулся. Хорошая отсылка к девизу государства. Он тоже считал, что это все было крайне несправедливой ерундой, но это был, к сожалению или счастью, не самый первостепенный сейчас вопрос. Зачем им понадобился Крысиный король, он тоже не особо хотел распространятся, да и меченый не расспрашивал.

Снова повисло молчание, а Александр сделал глоток из бутылки. Говорить о том, что он поговорит о помиловании, было глупо. Они оба знали, что Легион не отпускает тех, кто вышел в отставку или был уволен. Даже если был обратный приказ императора. Нельзя было прекратить быть легионером - и они знали про это вдвоем.
- Он опасен, виконт, - после долгого молчания все-таки проговорил ун Осгерд. - Это самый умный и самый хитрый ублюдок, с которыми мне доводилось встречаться. Я не знаю никого, кто мог бы выворачиваться с такой ловкостью, как он. Он меня бесит, и одновременно с этим я им восхищен.
- У меня нет выбора, герр ун Осгерд, - пожал плечами Александр. - Это важно.
- Генрих Мюллер, отдел допросов. Это связной, - после еще более долгого молчания проговорил меченый. - Один из связных, но сейчас вам нужен именно он.
- Почему?
- Потому что Крысами в Легионе управляет он.
Александр нахмурился. Крыс в Легионе так много, что им нужен управляющий? Координатор? Отличная история. И сколько их? И сколько информации о деятельности Легиона сливается ворам, которые торгуют этой информацией направо и налево?
- Крысы работают чисто, виконт, - увидев тень на лице Александра, проговорил ун Осгерд. - Утечки позволительные. Тем более, что наши люди тоже есть в рядах Крыс. Это политический обмен и гарантия наших милых взаимоотношений. Все знают правила и никто не переходит черту. Все дозировано и то, что позволено. И с нашей, и с их стороны. Это, хм, обещание безопасности. И это меньшее из зол.
Он помолчал.
- Дайте ему несколько мидов, не меньше пяти. И скажите, что хотите видеть госпожу Лауру в самые кратчайшие сроки. И скажите, где, - продолжил Рунар.
- Лауру? - опешил фон Гесс.
- Лауру, - не вдаваясь в подробности, ответил Рунар.
Александр посмотрел на него, как на сумасшедшего, а потом вспомнил, что конкретно у этого меченого все не так, как у людей. Но они уже один раз ему не поверили, и вот, что вышло. Справившись с удивлением, фон Гесс кивнул.
- Что дальше?
- А дальше он явится сам. Или не явится. Крысиный король - личность эксцентричная, но я не думаю, что он проигнорирует императора.
- Эксентричная?
- О да, - Рунар тяжело вздохнул. - Кьерец. И какой кьерец, каких еще поискать. Я не знаком с ним лично, несколько раз просил о встрече, но он игнорировал меня. Но то, что я про него знаю, неподготовленных людей ввергает в лучшем случае в ступор. А то и в шок. И...
Ун Осгерд осекся, взгляд его на секунду стал расфокусированным. Он снова посмотрел на Александра, и теперь в светлых глазах было что-то, что могло сойти за тревогу. Или, как минимум, за возбуждение.
- Вы сказали, что выживших в академии не осталось?
- Да. Погибли все, кто был на Конклаве, - Александр не до конца понял, откуда перемена в разговоре.
Рунар сел на табурет, нахмурился и поморщился от боли в ребрах. На скуле уже давно растекся огромный синяк, ниже рассеченной кожи. Но даже это сейчас не играло никакой роли, и ун Осгерд качнул головой.
- Первый разрыв я закрывал с мальчишкой. С помощником архимага.
- Я помню, вы говорили.
- Это его сын, виконт. Сын Крысиного короля, - проговорил Рунар. - Племянник, если быть точным. Но он считает его сыном. Когда я тогда встретился с ним, меня смутила фамилия, я копал, и накопал эту информацию. Если он погиб там, в академии... не знаю, здесь ли еще Крыса. Своего сына он любит очень сильно.
- Я все равно попробую. У меня нет выхода.
Александр отставил бутылку, после чего встал и потер лоб. Ему хотелось сказать что-то ободряющее, что-то такое, чтобы ун Осгерд не считал, что собственная страна все-таки предала его настолько, что...
- Не надо, - снова, как будто читая мысли виконта, проговорил Рунар и поднял руку, - только не надо жалости. Идите, Александр, и, может быть, мы с вами еще увидимся.
Фон Гесс поджал уголок губ, а потом все-таки вышел из камеры, краем глаза увидев, как Рунар все-таки потянулся за бутылкой. Дерьмово. Все это было дерьмово.

Когда перепуганный крысенок ворвался в его кабинет, Энрике был очень удивлен. Таким он его еще никогда не видел. А то, что ему сказал перепуганный крысенок, выбило вора из колеи. И хорошо, что он сидел.
Верейнская академия перестала существовать.
Все, кто были на Конклаве, погибли.
Сообщение с семафоров было перехвачено Крысами, как всегда, оперативно и теперь новости доносились Крысиному королю. И то, что он слышал, казалось ему каким-то невозможным бредом. Такого просто не могло быть, как это возможно? Как вообще такое могло произойти?
Холодный пот прошиб Крысу, он сидел и смотрел в одну точку широко распахнутыми глазами и, кажется, забыл даже дышать. В голове была только одна шальная мысль, которая по кругу билась в сознании: "Фернандо". Фернандо, Рейно всемилостивый, там же был Фернандо.
Энрике моргнул, глупо уставившись на собственные пальцы. Дрожали.
- Господин, вы побледнели...
- Мне нужны списки всех, кто был в академии, - голос, казалось бы, Лара не принадлежал. Хрипел и скрипел. - Точные. Кто точно был в академии.
Крыса кивнул и скрылся из кабинета.
Лара, вздрогнув от шума ветра за окном, уставился абсолютно пустым взглядом в окно. Там же был Фернандо, Рейно, он уехал с фон Тэгом на Конклав... Неужели он тоже? Запрещая себе об этом думать, Энрике резко поднялся с места, став мерять шагами комнату.

Ожидание убивало его. А новостей все не было.
И когда дверь кабинета открылась, Энрике обернулся с такой скоростью, как будто от этого зависела его жизнь. Но на пороге почему-то стоял Мюллер, и взгляд у него был очень задумчивый и даже растерянный. Если бы Крысиный король был бы в нормальном состоянии, он бы, конечно, отметил, что это очень нетипично для имперца, обычно собранного и ничему не удивляющегося.
- Что? - хрипло спросил Лара, пытаясь собрать себя из тех кусков, на которые он распался от ужаса. Нужно было думать.
- Ко мне подошел виконт фон Гесс.
Крысиный король моргнул. Фон Гесс? Ему понадобилось немного времени, чтобы упорядочить скачущие мысли в кучу. Получалось очень сложно. Его как будто лихорадило, и пальцы продолжали дрожать, бросало то в жар, то в холод. В ушах до сих пор стоял такой гул, что приходилось сильно напрягаться, чтобы услышать хоть что-то, да и переварить информацию - тоже.
- Сын капитана эскадрона? - уточнил он.
- Да. Сказал, что хотел бы видеть госпожу Лауру в самое ближайшее время. В северном парке рядом с двором.
В ушах снова зазвенело. Фон Гесс... мальчишка, который постоянно таскается с императором? Да. Точно. Который не отходит от него ни на шаг и точно является проводником. Конкретно сейчас он выполняет курьерскую должность, точно должен... ведь перехватывали сообщение во дворец. Значит, им что-то нужно в связи с этой ситуацией.
Голова продолжала трещать по швам. Нормально думать сейчас получалось очень плохо, его потряхивало, Энрике не находил себе места. Но, скорее всего, там будут списки...
Рейно.
- Да, хорошо, - запоздало откликнулся Энрике, вспомнив, что Мюллер ждет.
Тот кивнул и вышел за дверь, а Лара еще несколько минут стоял, пытаясь собраться, а потом пошел переодеваться. В каком бы состоянии он ни был, игнорировать ближайшего соратника императора, а уж тем более - его самого, даже если это был совсем еще мальчишка, было нельзя.

- Виконт.
Энрике успели его описать. Да и сложно было кого-то попутать с Александром. Энрике подъехал к всаднику на своем коне и чуть приподнял капюшон темного плаща, давая увидеть, с кем виконт собирается говорить.
- Вы просили о встрече. Я пришел.
Кьерсский акцент хорошо был слышен, да и скрывать его не было смысла. Если уж виконт знал про такие тонкости, как его имя, которыми он подписывал письма, то и акцент его вряд ли удивит.

совместно

Время тянулось ужасающе медленно. Остаться в одиночестве Ламберт был не готов, и он, сидя в кабинете, прикладывался к бутылке и ждал, когда же наконец-то придут хоть какие-то хорошие вести. Ему начало казаться, что все очень плохо, и из отчаяния Ламберт выныривал только тогда, когда кто-нибудь в очередной раз стучал в дверь, чтобы передать полученное семафорами послание.
То, которое передал лично фон Гесс, Ламберт положил на край стола и посматривал на него так, будто от этого зависела жизнь отца Александра или будто он написал это лично. Посыльный из штаба, стоило ему сообщить об их оплошности и том, что сообщение не пришло вовремя, казалось, ждал немедленной кары, но Ламберт лишь отмахнулся, отослав его обратно. Плевать, уже не имело никакой разницы, что они принесли что-то позже, а что-то - раньше. Итог был один. И понятно было, кто всему виной.
Ламберт поднялся с кресла, когда дверь открылась без стука, нахмурился, пытаясь понять, какого человека привел ему Александр. Видеть при дворе его еще ни разу не доводилось, а значит...
Александр что-то говорил про Крыс, точно.
- Доброй ночи, герр Лара. Присаживайтесь, - Ламберт указал на диван, а сам вышел из-за стола, сложил руки на груди, прошелся по кабинету, глядя на ковер. - Вам известно о случившемся в Верейне?
Император был пьян. Это, впрочем, сейчас Энрике не интересовало. Он сел, решив, что отказывать Его Величеству - это дурной тон, потом кивнул.
- Известно, - сухо откликнулся Крыса.
Ламберт остановился, заложил руки за спиной. Мысли в голове были вялыми, но он точно не мог бы пожаловаться на ту стадию опьянения, при которой невозможно соображать.
- Значит, вам прекрасно известно о том, что сейчас там происходит нечто, что выходит за рамки обычной магии. К сожалению, трагедию не удалось предотвратить, но... - Ламберт запнулся. Нет, он должен был говорить не об этом. - В империю прибыли люди, которые собирались вмешаться в происходящее, и мне нужно, чтобы никто не знал о том, кто они и зачем здесь. Их решено поселить в постоялом дворе, но для всеобщей безопасности он будет освобожден от остальных постояльцев. Насколько я понимаю, вы можете помочь в искажении информации, которая будет идти среди народа.
Энрике чувствовал, что начинает закипать. Это чувство распирало грудь и граничило с истерикой. Это было странно, но он держал себя в руках.
- Прежде чем мы начнем обсуждать сокрытие Ловчих от любопытных глаз, я бы хотел задать вопрос, Ваше Величество, - тон был ровным и абсолютно лишенным эмоций.
Ламберт кивнул:
- Я вас слушаю.
- У вас есть списки тех, кто был в академии?
Моргнув, Ламберт кивнул, вернулся к столу, чтобы порыться в бумагах. За время, что он сидел в кабинете в одиночестве, он успел развести страшный беспорядок.
Список оказался под всеми записками, которые передавались семафором.
- Вот он, - Ламберт подошел ближе к дивану, самостоятельно пробегая взглядом по списку имен, пока не запнулся на одном из них.
- Если не возражаете, - Крыса протянул руку, поднимаясь. Пальцы чуть подрагивали. Это было ему несвойственно, но сейчас Лара было наплевать.
Ламберт отдал ему листы, а сам растерянно глянул на Александра, после чего нахмурился.
Энрике забрал листы, напряженно вглядываясь в строчки. Фамилии. Фамилии.
Имена.
Сколько людей, Рейно.
Он медленно сел на диван, увидев ту самую строку, которую так боялся обнаружить. Медленно сел, положил листы рядом с собой на диван и закрыл лицо ладонью, упираясь руками в колени. Все похолодело и оборвалось еще раз, еще хуже, чем было тогда, когда к нему ворвался взъерошенный крысенок.
Рейно всемилостивый.
А ведь он не придавал значения истерике среди Легиона. Он отмахивался... был занят... Энрике понадобилась минута, чтобы поднять голову и посмотреть на императора в упор. Он был бледным, как мертвец, а в глазах застыло совершенно нечитаемое выражение.
- Кто виноват в трагедии, Ваше Величество? - в голосе мелькнуло что-то очень плохое, хотя он все еще был спокойным.
Лара был на грани истерики.
Ламберт дал время прийти в себя, почти все время глядя на Александра и не осознавая, что стоит сделать. Сказать, что соболезнует? Это не облегчит страдания. Налить выпить? Да не сейчас, пожалуй.
Когда на него вновь посмотрели, Ламберт некоторое время помолчал, пытаясь подобрать верные слова.
- Я, - просто ответил он, решив не отпираться.
Энрике смотрел прямо на императора.
- Тогда вам стоит знать, что по вашей вине сегодня я потерял сына, - и все-таки голос зазвенел.
- Герр Лара, - негромко проговорил Александр из своего угла, - мы все сегодня пот...
- Мне наплевать, кто кого сегодня потерял, виконт, - зашипел Энрике, разворачиваясь, а потом скрипнул зубами и тряхнул головой, снова смотря на императора. - Вас же предупреждали.
Он практически цедил слова сквозь зубы.

совместно

Ламберт посмотрел в сторону, прикидывая по времени.
- В лучшем случае утром седьмого числа, все зависит от того, как организованно будет проходить эвакуация. И, я боюсь, что сына вы сможете увидеть только на следующий день. Он находился рядом с фон Тэгом, и нужно будет, чтобы маги разума посмотрели, что он замечал, находясь в Верейне, - произнес Ламберт, постукивая пальцами по столу. - После этого вы сможете забрать его домой.
- Вы обвиняете в чем-то Фернандо? - Энрике приподнял бровь. - Если нет, то к чему проверка магами разума?
- Он единственный контактировал с фон Тэгом все это время, - сказал Ламберт. - Я не обвиняю его, но предполагаю, что он может знать что-то, что будет нам полезно.
- Он обучен говорить, - едко заметил Энрике. - И даже складывать звуки в слова, а слова - в предложения.
- Я в этом не сомневаюсь, - сухо отозвался Ламберт.
- Маги разума работают с преступниками. Он едва не погиб, а теперь маги разума? - вот теперь Лара нахмурился.
- Маги разума работают не только с преступниками, - Ламберт посмотрел на Энрике почти удисленно. Неужели он так плохо разбирается в магии? - Они могут даже помогать блаженным, если это требуется. А еще маги разума способны добраться до тех воспоминаний, которые скрыты для самого человека. Я не говорю, что Фернандо нарушил закон и покрывал фон Тэга, а предполагаю, что он мог что-то видеть.
- Однако блаженным это не требуется. Палата работает с преступниками и да, выполняет личные поручения. Это личное поручение. Проверка магами разума человека, который способен рассказать обо всем самостоятельно - это перебор.
- Герр Лара, я понимаю ваше желание защитить Фернандо, но это не обсуждается.
- Тогда и Ловчие не обсуждаются, Ваше Величество, - Крыса кивнул, а потом развернулся. - Выход найду сам.
Ламберт сложил руки на груди и откинулся на спинку пресла, прищурившись.
- А что будет, герр Лара, если окажется, что ваш сын все это время знал, чем занимается архимаг, представлял возможные последствия, но все равно ничего не сделал? Вы понимаете, что именно на него падут подозрения в сговоре с фон Тэгом именно из-за того, что он был единственным из всего имперского круга магов, кого фон Тэг взял с собой на Конклав, когда отправился в тайне от всех в Верейн? Маги разума - это единственный шанс для Фернандо избавиться от всех возможных подозрений, которые, я вас уверяю, будут, притом наверняка появятся после диалогов с ним. Вы не хотите, чтобы ваш сын спокойно жил дальше, не сопровождаемый косыми взглядами тех, кто будет уверен, что и из-за него погибли люди в академии?
- Не знал, что Легион настолько болтлив. Что все вокруг будут знать, что Фернандо прошел проверку магом разума. Или, может, я чего-то не знаю и им выписывают специальную бумагу о том, что они не являются государственными изменниками? - Энрике приподнял бровь. - Хотя у вас особенные отношения с государственными изменниками, не смею в это вмешиваться. Косые взгляды все равно будут. Косые взгляды, шепотки за спиной, все это непременно будет. А как же. Выживший. Еще и помощник. Вас уже один раз окружили враги. И где мы сейчас?
Он наклонил голову к плечу. Обсуждать тот бред о виновности он не считал нужным. Император был молод, но уже обнят паранойей. Что ж, так тоже бывает. Ни к чему хорошему, правда, не приводит.
- Ему могут предложить пройти проверку, Ваше Величество. Предложить - да. И если он решит, что его это устраивает, он может ее пройти. Но если я узнаю, что его под руки увели легионеры прямо с дирижабля, ничем хорошим это не закончится. Это я могу вам пообещать.
Ламберт кивнул, соглашаясь. Он не стал говорить, что Легион умел предлагать так, что отказаться даже не захочется - это наверняка было известно Лара.
- Вы увидите своего сына восьмого апреля, герр Лара. Возможно, раньше.
- Я увижу его седьмого, - поправил Лара. - В воздушном порту. Заодно и посмотрю за вежливостью господ из Легиона. Так что можете предупредить их, чтобы не хамили.
- Уверен, господа из Легиона и без того научены этикету.
- Могу оспорить. Манер им не хватает. Некоторым - мозгов. А у некоторых его слишком много. Но манер не хватает почти всем.
Ламберт поднял бровь, сдерживая ироничные высказывания, которые того и гляди должны были сорваться с языка. Получилось.
- Вы желаете обсудить манеры легионеров, герр Лара?
- Нет, это лишнее. За свое отсутствие манер они платят сполна. А после того, как я закончу в империи свои дела, пожалуй, будут более вежливыми. Считайте это бесплатной услугой.
- Очень щедро с вашей стороны.
- Я сама щедрость, Ваше Величество. У меня по глазам видно, - Энрике все-таки развернулся и только у двери обернулся, накидывая на голову капюшон, - адреса я передам через виконта. Он молодец, наладил связь. Если нужно будет меня найти, действуйте через него.
- Александр один из лучших людей в моем окружении, - согласился Ламберт, слегка улыбнувшись. - Спасибо.
Лара коротко кивнул. Желать доброго вечера он не стал, поскольку каким бы он не был, но только не добрым, и вышел за дверь.

Вернувшись через двадцать минут, Александр в императорском кабинете Крысу не обнаружил. Он посмотрел на Его Величество, чуть нахмурился.
- И что теперь? - поинтересовался он у Ламберта.

Отредактировано Александр фон Гесс (2020-11-06 13:18:47)

Александр пожал плечами. Его мало интересовали взаимоотношения Крысы с его сыном, по большому счету. Он был воспитан по-другому, и был уверен, что его собственный отец точно не стал бы протестовать, случись такое с Сандером. Да он и сам не стал бы протестовать. Но тут был другой вопрос. Ссориться с Крысами было... плохим вариантом. Уж больно широко раскинула эта организация свои лапки.
- Ун Осгерд говорил за этого юношу. И архимаг тоже не пускал его в дом, - он снова пожал плечами. - Ссориться с Крысами это не просто плохая идея, это, пожалуй, чревато большими проблемами. Что до психованности, вполне возможно, что он немного успокоится, когда увидит сына живым и здоровым. Честно говоря, не представляю, что чувствуют родители, когда узнают о том, что твой ребенок был там, где что-то взорвалось и шанса выжить не было. Думаю, что-то нечто куда более страшное, чем испытал я на счет отца.
Особенно когда стоишь напротив того, по чьей вине, глобально, это произошло. Где-то в глубине души, пожалуй, Александр мог Крысу понять. Но только на задворках сознания.
- Посмотрим, как это будет. Так или иначе, я поеду встречать дирижабль. Там будут итерийцы и отец... не думаю, что стоит затягивать с разговором.
Он наклонил голову к плечу и посмотрел на Ламберта, опираясь спиной о стену и скрещивая руки на груди. Сложно было предполагать, как пойдет разговор. Особенно с итерийцами, которые, судя по коротким обрывкам фраз, были, мягко говоря, не в восторге от произошедшего. Хотя сейчас, когда прошла паника и он успел протрезветь, Александр думал о том, как произошло так, что Смотрящие проглядели фон Тэга. Ведь этому должна быть причина? Точно должна быть.
- Как вышло, что Смотрящие не смогли заметить этого всего в архимаге? - задумчиво озвучил свои мысли фон Гесс. - Не могло этого быть без причины. И почему промолчал Конклав, раз итериец видел опасность? Остальные же тоже должны были видеть. Мы точно виноваты. Но маги? Почему промолчали маги?
Виконт был сосредоточен и мрачен. И даже говорил сегодня куда больше, чем обычно. Да и явно было, о чем поговорить. Вопросов было больше, чем ответов. И кто будет разбираться в причинах и последствиях этой трагедии? Погибло много людей.
- Как думаете, на эти вопросы сможет ответить о'Райли?
Александр посмотрел на императора задумчиво. Тот обычно, конечно, не ругался, но сегодня случай был особенным. Сам фон Гесс тоже обычно не ругался, а сегодня говорил матом. Ладно, это все сказывался стресс и усталость, потому что ни точно явно не были железными.