Диана Аделаида фон Хоффман

Как и подобает принцессе царствующего дома, Диана с пеленок росла, окруженная несметным количеством, вначале нянек, а позже, учителей. С детства отличалась острым любопытством, отличной памятью, чрезвычайной наблюдательностью, и, не по возрасту развитой способностью делать выводы. И, как следствие, блестящими результатами в учебе. Однако, результаты эти, увы, не просто никого не радовали, а были совершенно безразличны всем, без исключения. Начиная с родителей, которым это было неважно, и заканчивая учителями, которые получали бы свое жалованье, даже преподавай они свою науку ближайшему фикусу. Да и, в конце концов, какое они могли иметь значение? Окажись она даже непроходимой идиоткой, что бы это изменило? Ее выгнали бы из принцесс? А чтобы быть принцессой, вовсе не требуется уметь бегло перемножать в уме четырехзначные цифры, или знать тонкие отличия и свойства различных представителей двухсот с лишним видов обширного семейства пятилепестковых. От принцессы требуется быть милой. Ну и еще всякие красивые обязанности, вроде умения танцевать, вышивать, рисовать, и вести светскую беседу. Вот как раз с вышиванием и рисованием у Дианы дело никак не ладилось, хотя не положенная девочке геометрия и черчение самых сложных фигур - давались легко и красиво. Это возмущало. Это бесило! В конце-то концов, это ведь попросту несправедливо! Ведь изо дня в день, из года в год, того же Винцента, за самые незначительные успехи, всякий раз восхваляют до небес. И никому нет дела до того, что ему нужен лист и карандаш, чтобы сложить хотя бы небольшой столбик цифр, и что он вечно путает исторические даты. Ну конечно "для юноши такие мелочи не важны", ха! А ее успехи - попросту никем не замечались. Ну да, конечно, девочка редкая умница, ну и сиди себе со своими успехами, кому они вообще интересны? Ведь принцессе императорского дома даже приличная научная карьера не светит, потому как не положено!

Но Диана и вправду была редкой умницей. Она очень быстро сориентировалась в ситуации, и перестала тратить душевные силы на всякие мелочи, вроде обиды, жажды справедливого признания, и досады на невнимание к своим успехам. Уже в подростковом возрасте она сообразила, что в этом мире, принадлежащим мужчинам, женщине, которой не удалось родиться магессой, никогда не получить того уважения, признания и влияния, которого она достойна. Так зачем ерепениться и пытаться прошибить стены лбом? Доказывать, что ты умна и способна? Кому и как, если на юбка на тебе - как клеймо существа второго сорта, непригодного для чего-то серьезного и важного. Надо не доказывать, а реализовывать. Причем, очень просто, посредством тех самых мужчин, которые полагают себя хозяевами положения. Кто же воспримет всьёрез совсем юную девушку? Курам на смех. Вот Винцент это да. Гордость отца! Наследник! Будущий император! А она - принцесса. Украшение двора. Жемчужина в имперской короне. И не более того.
Быть украшением, впрочем, Диане нравилось. Она любила и внимание, и восхищение, тем более, что фальши в этом восхищении не было. Внешностью Рейно не обидел. Диана еще с детства была красива как фарфоровая куколка, и чем старше, тем красивее становилась. И тем менее и менее ее воспринимали всерьез. Ну кому в голову взбредет, что за этим, точно нарисованным искусным живописцем лицом, под белоснежным чистым лбом, за прозрачными как лед глазами, живет недюжинный ум и расчетливый аналитический аппарат, способный разложить любого по полочкам и пронумеровать, пока это красивое лицо мягко улыбается, и ведет непринужденную беседу. Ни-ко-му.
Так и открыла для себя Диана единственно возможную линию поведения. Раз уж мужчины считают, что мир принадлежит им, то умной женщине, следует не лезть на рожон, выставляя себя на осмеяние, а попросту подниматься к своим целям, используя этих самых мужчин, которые, как нарочно, самой природой созданы так, что дурить им головы легче легкого. Ведь для этого нужно так мало! Говорить им то, чего хотят услышать, хвалить и восхищаться, удивленно расспрашивать об их успехах, изумленно ахать, и невинными вопросами, несколькими, сказанными в нужное время, и в нужном расположении духа, словами - подталкивать их простое, прямолинейное мышление в нужном для себя направлении.
Никто так и не смог понять, почему юную принцессу не выдали замуж за кого-нибудь из иноземных монархов или их наследников, во имя укрепления международных связей, как это традиционно делалось много веков. А дело объяснялось очень просто. Пользуясь древним, как мир, принципом "капля камень точит" Диана, мягкая, внимательная Диана, редко-редко, зато с расчетливым постоянством, вздыхала на груди у обожавшего ее отца о тех временах, когда ее неминуемо не будет с ним рядом. Это были "удобрения". И лишь однажды, гуляя в саду с фрейлинами, будто случайно проронила "о, если бы была возможность выйти замуж здесь, чтобы отец мог видеть, как растут его внуки ". Она прекрасно знала, что слова эти, как впрочем и все прочие, немедленно станут известны отцу-императору, и уподобятся зерну, упавшему в хорошо удобренную почву. Всходов долго ждать не пришлось.
Столь же ненавязчиво, Диана "помогла" отцу остановить выбор зятя на молодом герцоге Отто фон Хоффман, которого выбрала среди многочисленной знати с беспристрастностью хорошего математика. Герцог был молод, богат, хорош собой, флегматичен и немногословен, не имел вредных привычек и ненужных родственников.  Это означало, что он будет ей красивой парой, не будет досаждать собственной персоной, и ей не придется иметь никаких дел с докучливой и многочисленной родней. Сумасшедших, одержимых и больных в этом роду тоже не было (Диана тщательно проверила и этот момент), а значит, от него и дети получатся правильные.
Детей, впрочем, много не случилось. Единственный сын, родившийся спустя год после свадьбы, своим появлением едва не уложил Диану в гроб, и лишил ее возможности когда-либо произвести на свет второго ребенка. Император, впрочем, успел-таки порадоваться долгожданному внуку, и даже застал первую годовщину его рождения. А потом императором стал Винцент.
Материнство, неожиданно, захватило Диану целиком, и начисто отмело прежние честолюбивые устремления, почти на целый десяток лет. Сын рос, и, оправдывая все чаяния матери, отличался унаследованными от обоих родителей недюжинными способностями к наукам. Помня, как самой ей в детстве не хватало восторгов родителей как поощрения в учебе, со своим сыном Диана подобной ошибки не допускала, и результат ее усилий радовал ее с каждым годом все больше.
Герцог фон Хоффман, тоже не обманул расчетов супруги. Жить с ним оказалось легко, манипулировать - еще проще. Все управление его имениями осуществлялось именно Дианой, тогда как сам он был уверен, что ведет дела самостоятельно. Незапланированной оказалась лишь его смерть в результате несчастного случая, настолько нелепого, что Диана никак не могла в это поверить. Настолько, что окружающие приняли ее нежелание поверить, за самое искреннее горе, и бесконечно сочувствовали молодой вдове.
Второй раз Диана решила замуж не выходить. Зачем? Статус у нее уже был, собственное состояние и имения - тоже, пусть и записанные на сына. Вдовство, по истечение всех сроков траура, обеспечило известную свободу, в том числе, и в отношении связей с мужчинами, которые, если вести себя осторожно - никак ее не компрометировали. Более того, оно дало право на полном основании вернуться в дворцовую жизнь, в которой она и начала осваиваться, по своему обыкновению, неторопливо, внимательно и основательно. Тем более, что заботы о сыне, к тому времени, отошли на второй план. Юноша вырос умницей и книгочеем, учился в Университете, сдавая, подчас, два курса в год, и ему уже сейчас прочили кафедру геогнозии и блестящую научную карьеру. Хоть ему, являясь собственником изрядного состояния и пришлось освоить и управленческо-экономический курс, но все имущественные вопросы он с легким сердцем оставил в руках матери, которую безгранично уважал.
Теперь Диане, имевшей практически все, что только можно было желать, можно было и остановиться, и просто получать удовольствие от жизни. Она и получала. Однако, честолюбивый и практический ум не может долго довольствоваться статическим положением. Тем более, что Винцент, время от времени, совершал совершенно, с точки зрения его сестры, нелепые поступки. И не совершал некоторые другие, которые, по ее мнению, принесли бы стране ощутимую пользу. Следовало найти к нему подход, все-таки он изрядно изменился за те годы, что единолично правил страной, и отыскать способ подсказывать ему те или иные моменты. Делать это напрямик было глупо - Винцент был из тех, кто из принципа не стал бы прислушиваться к мнению женщины, и уж тем более, собственной сестры. Но на этот раз способ Дианы дал осечку. Судьба вмешалась в пошагово выстроенный план и разрушила его на корню. Ну кто мог предположить, что сильный сорокатрехлетний человек внезапно сляжет с сердечной болезнью, и уже не встанет?
Но когда на престол вступил Ламберт, Диану осенила новая мысль. Мало того, что племянник молод и неопытен. Он ведь, ко всему прочему, еще и не женат. Даже переговоров на эту тему еще ни с кем не велось, а это, само по себе, дело долгое. Выходит, в ближайшие годы, пока он не женится, и не родит себе наследника, наследником престола является...
Да ее собственный сын и является! Других прямых потомков мужского пола у императорского дома Эренхаста не было.
И в уме внимательной, спокойной, всегда готовой выслушать и дающей разумные советы тетушки стали вызревать очень интересные мысли.

В юности Диана считалась ослепительной красавицей. Главным образом из-за сочетания вороново-черных волос, белоснежной кожи и до прозрачности светлых серых глаз. Сложена была тоже, впрочем, на диво ладно, тонка и стройна, никогда не ограничивая себя в сладких блюдах, и при этом, не прибавляя ни сантиметра в талии. Материнство наложило отпечаток на фигуру, что, впрочем, Диану не огорчило, так как превратило ее тело из девичьего в по-настоящему женственное и соблазнительное. Возраст, пока еще, обходится с ней на диво милосердно. Кожа по-прежнему гладка, чиста и бела, а в черных волосах нет ни единой серебряной нити. Выражение глаз, правда стало иным, а в поведении еще больше прибавилось терпения и осмотрительности. Такая кошка будет месяцами исследовать повадки и привычные маршруты мыши, прежде чем сделать бросок, и сцапать добычу.

Получила прекрасное образование, и, помимо широчайшей эрудиции обладает недюжинным аналитическим умом. Не склонна к импульсивным и опрометчивым поступкам. Обладает сильно развитой наблюдательностью и способностью делать выводы. Исходя из этого, говоря с каждым на его языке, умеет неплохо манипулировать людьми, и добиваться желаемого. Прекрасный собеседник, умеет внимательно слушать, сочувствовать или советовать. Музыка, вышивание и рисование- входили в полученный курс воспитания в детстве, но были благополучно забыты, как только отпала в них светская надобность. Досуг предпочитает коротать за чтением или верховыми прогулками. В чтении предпочитает мемуары и научные произведения, от ботаники до теории магии, лишь изредка уделяет внимание художественной литературе. Говорит и читает на кьересе и итерийском. Не обладает никакими навыками выживания, не умеет бегать, плавать, ходить на ушах и колдовать. К сожалению.   

Де-факто - поместья и наследство покойного герцога фон Хоффман, со всеми вытекающими.

Планы на игру: план-минимум, завладеть вниманием племянника и стать при нем серым кардиналом. план-максимум - одну за другой подготовить ступени для его свержения или отречения от трона
Участие в сюжете: безусловно, на оба пункта.
Связь: переданы