Фон Гесс приветствовал императора привычным уже, коротким, резковатым полупоклоном, который у любого другого выглядел бы, как минимум неуважительно, но так въелся в кости, что иного он бы сейчас изобразить не смог, и,  даже если бы сильно постарался, выглядело бы это неумело и фальшиво.
- Рад служить, ваше величество.
Еще одна фраза. Такая, вроде бы стандартная, перетертая, миллионы раз тысячами людей за множество лет, многим поколениям повторенная, а другой столь же емкой Рихард не знал. В ней ведь было все, и на все случаи жизни умещалось в ней, от "Благодарю за доверие" до "Готов на все за вас".
Прошел в кабинет, и, не тушуясь опустился в предложенное кресло. Как много раз, за много лет. Только вот сидел перед ним не Винцент.
Это все еще щемило в глубине души. И это же наполняло какой-то жгучей нежностью, которую Винцент никогда не вызывал. Тот, все же, был куда старше, был мудрее, был мужчина и император, и были они на равных, один - повелевает, второй - защищает.  Теперь же, перед фон Гессом сидел юноша, отчаянно старающийся быть сильным и мудрым, впрягшийся в не по годам тяжкий долг. Не просто юноша.
Тот, которого любой ценой надо оберечь и защитить, не только потому, что он - император, а потому что это ведь - его, Винцента, сын. Его квинтэссенция и продолжение. Оставленная в этом мире частичка души того, кто много лет был Рихарду ближайшим другом.
И было этому юноше сейчас тяжело. Непонятная, совершенно чуждая информация, пугающие происшествия, и главное - ответственность за все это. Было отчего нервничать.
А еще проснулось то, чего не было раньше. Уважение. Многие, молодые люди, столкнувшись с непосильным либо бегут, либо взваливают его на себя, а взвалив - отчаянно делают вид, что справляются сами, и яростно отвергают любую помощь, даже если сами осознают, что без нее пойдут ко дну. И лишь очень немногие способны отринуть гордыню и сказать "мне нужен совет".
- Вы имеете в виду сообщения на Совете, Ваше Величество? Эту ситуацию вокруг фон Тэга?

Фон Гесс задумчиво опустил голову.
- Возможно, Ваше Величество, я подвел вас. Ведь еще на совете у меня возникла мысль о том, что такой человек как Меченый не станет паниковать без повода. В его разрозненных словах было трудно разобраться, но когда он, под конец, все же разложил все по полочкам в хронологическом порядке - что архимаг исчезал из города никому ничего не сказав... ведь об этом раньше никто из нас не ведал. И что пресловутые "разрывы граней" и нашествия тварей с той стороны стали появляться сразу после его возвращения. И что разрывы эти самые концентрируются именно вокруг дома фон Тэга. Когда информация оказалась разложенной в точном порядке - я подумал, что он, пожалуй прав, и стоило бы прислушаться к нему, но смолчал, потому что не имею права ни высказывать свое мнение по вопросам, не касающимся моей юрисдикции, и потому, что не имею права давать Вашему Величеству совета. Я сделал только то, что мог, и то, что зависело от меня - послал всех, состоящих в Эскадроне магов в помощь патрулям Серых, с наказом приглядывать именно за атмосферой вокруг его дома. И подвел вас тем, что не настоял на бОльшем. Но сейчас, с учетом находок ун Осгерда, думаю, что все было сделано правильно. Если архимаг действительно виновник того, что магический фон, или как там оно называется, вокруг него столь нестабилен, что то и дело разрывается и оттуда сыплется всякая нечисть, то неизвестно что случилось бы, если б за фон Тэгом пришли. То, что он проигнорировал приглашение на Совет уже доказывает то, что он счел себя выше вашей воли. И, уж тем более, добровольно не согласился бы ни на обыск, ни, тем более, на арест. Возможно, защищаясь, он мог бы вызвать истинную катастрофу. В столице.
Лишь сейчас капитан Эскадрона поднял голову, и, глядя в глаза императору заговорил уже не медленно и задумчиво, а резко и решительно.
- Зато сейчас - он далеко, а значит, если он опасен, то риск коснется не сердца Империи, а непосредственно тех, кто будет его брать, в случае такой нужды. Если Ваше Величество позволит изложить мое мнение насчет того, что следует предпринять...

- Так вот - фон Гесс хрустнул пальцами, сжав кулак одной руки ладонью другой - Сейчас перед нами практически доказанный факт - с фон Тэгом что-то не так, с ним связано нечто, что провоцирует появление разрывов, чудовищ, а может грозить и бОльшей катастрофой. Я не маг, и вся их терминология для меня темный лес, но даже мне понятно, что если маги в один голос говорят о какой-то угрожающей нестабильности вокруг какого-то дома, а потом находят в этом доме множество устройств, которые называют стабилизаторами, то, призывая на помощь логику, получаем, что эти устройства и были призваны этот самый фон стабилизировать. И при этом, несмотря на их количество - пресловутый фон все равно оставался нестабильным и происходили разрывы с нашествиями. Это значит, что без них - ситуация обстояла бы куда хуже. Архимаг установил эти устройства сам, значит, о пресловутой нестабильности он знал, и пытался, елико возможно, справиться с проблемой. Значит, он прекрасно осведомлен, как о сути самой проблемы, так и о ее возможных последствиях. Но тут имеется два варианта. Первый - архимаг, сознательно добивался именно такого эффекта, а значит -является преступником, сознательно злоумышляющим в столице Империи. Второй- это явление могло произойти случайно, к примеру, явиться следствием какого-нибудь неудачного эксперимента, и тогда он - скорее жертва, старающаяся загладить этими самыми стабилизаторами последствия своего провала, и виновен лишь в сокрытии потенциально опасной ситуации. Также, есть два возможных источника опасности - мы не знаем, связаны ли эти нарушения именно с его особой, или же завязаны на доме, в котором произошло нечто, что понадобились стабилизаторы. Поэтому, первое, я бы посоветовал на всякий случай не снимать наблюдение с дома. Второе - проверить, а потом изолировать и допросить архимага. Чтобы избежать пресловутых недовольств со стороны Итерии, первый важный шаг уже сделан - вы сказали, что проверку было велено провести под видом общих мер безопасности. Однако, здесь, я посоветовал бы пойти дальше - чтобы не вспугнуть его раньше времени, и, чтобы иностранные делегации, которые прибывают на конклав, ничего не заподозрили, подобную же проверку следует провести с каждым делегатом. Разумеется, со всей возможной учтивостью и предупредительностью. Тогда это и вправду будет выглядеть, как обычная мера безопасности, не насторожит его самого, и не возбудит подозрений в других. Далее. Я советовал бы вам отправить на Конклав человека, достаточно титулованного, и имеющего определённый вес в Империи, но при этом, не принадлежащего к Легиону. Опять же, чтобы никто не заподозрил в нем намерений контролера. Предлог для визита  самый простой - представить на конклав, скажем приветственную ноту от имени Вашего Величества, в которой вы обращаетесь к уважаемому собранию с приветствием и пожеланиями дальнейших плодотворных трудов, ну и так далее. На эту роль я, если позволите, со всей допустимой настойчивостью, предлагаю себя. А со мной, в качестве сопровождающего секретаря например, необходимо взять кого-нибудь из магов Разума. Кого-нибудь из тех, с кем фон Тэг не знаком лично. Еще лучше - еще и мага Призыва, если найдем того, кто архимагу неизвестен. Такая маскировка позволит как минимум сутки пребывать на конклаве не только законным, но и хорошо принятым гостем,  встречаться и общаться с любым из делгатов. И, дать, тем самым, магу Разума возможность беспрепятственно, и незаметно для него - узнать наконец, что происходит. Он может скрыть свои намерения от окружающих, обложиться амулетами, стабилизаторами, обвести вокруг пальца проверяющих, но скрыть свои мысли от проверки, о которой даже не догадается - не сможет. И уж исходя из этого следует обдумать дальнейшие шаги - вплоть до ареста и изоляции, если это потребуется.

Глаза капитана эскадрона вспыхнули радостью
- Благодарю, Ваше Величество! - Он подался вперед, глядя на каждое движение пера. Говорил тихо, пока тот писал, чтобы не отвлекать, но и непоясненной свою мысль оставить не мог - Маг призыва нужен не для того, чтобы воздействовать на архимага, чтобы присмотреться к атмосфере вокруг, не намечаются ли и там какие-то разрывы подобные тем, что происходили в Эренхасте. Они эту самую грань, кажется, видят лучше других...
И едва только император протянул ему оба документа - фон Гесс поднялся так стремительно, точно не сидел в удобном и мягком кресле, а сидел, как бегун на низком старте в ожидании сигнала.
- Я запрошу корабль с двумя магами воздуха, вылетим немедленно, и будем в Верейне не больше, чем за сутки. Сейчас же иду к Меченому, уверен, он отправит лучших своих магов, ведь он первым забил тревогу, и сейчас наизнанку вывернется, чтобы поспособствовать выяснению вопроса.
Он уже вытянулся, было, чтобы проговорить традиционное "Разрешите идти?", как император вновь заговорил, и сказал нечто настолько неожиданное, что Рихард застыл, нахмурился, непонимающе склонил голову набок.
- Ловчие? Движутся? Значит, даже несколько?
Неслыханно. Ведь Ловчие прекрасно знали, что в Эренхасте они - вне закона. Но почему император говорит об этом? Спрашивает совета и в этом? Или просто хочет поделиться и услышать - верно ли он поступил? На мгновение фон Гесс представил себя - в возрасте Императора. Легко ли далось бы ему распоряжение о казни? Первое в жизни?
- Знаете, Ваше Величество... - он заговорил медленно, точно подбирая слова на ходу - Я еще помню времена, когда Смотрящим разрешалось безо всякой канители просто стрелять на поражение, когда засекали одержимого мага. Не разбираясь -  просто ли он одержимый или Ловчий. Не потому, разумеется, что власти или Смотрящие были так кровожадны и упивались возможностью убивать без суда и следствия. Просто любая одержимость - это неконтролируемая опасность, которую попросту невозможно пресечь никакими иными средствами, против одержимых магов бессилен даже гаситель. Ну как, к примеру, возможно удержать такого под арестом, хотя бы на время следствия? Бывали прецеденты, и заканчивались множеством жертв. Помнить вы этого не можете, но, может быть, слышали, лет двадцать назад какой-то одержимый маг, которого задержали в Хаффене и заключили под арест до выяснения, попросту обрушил стены тюрьмы, и похоронил вместе с собой всех до единого, находящихся в здании. Почти сотню человек - узников, надзирателей, следователей, всех. А если попадется одержимый маг призыва? Или некромант? Или маг крови? Таких вообще ничем и никак не удержишь. Так что приказ ваш безусловно верен. Но именно сейчас... - он замялся и покачал головой - Ловчие одержимые, мой император, но не сумасшедшие. Они знают, что любое появление здесь для них - смертельный риск, а идти прямиком в столицу - это и вовсе чистое самоубийство. Прежде, чем думать о мерах пресечения, я бы задался вопросом - зачем?

Отредактировано Рихард фон Гесс (2020-10-12 18:51:58)

- Безусловно, Ваше Величество. - фон Гесс резко склонил голову так, что это походило не столько на кивок согласия, сколько на характерный для военных короткий поклон. Собственно, нечто в этом духе он представлял себе и сам. При первой встрече придерживаться обычной, ничегонезначащей вежливости. Всего лишь доверенный посланец государя, приветствующего в своей стране высокое магическое сообщество. Все-таки странно, что Винцент ничего подобного не завел, а предоставил архимагам самим приветствовать высоких гостей. Все-таки те были не личными гостями мага, а посланниками своих стран на земле их государства, находиться там имели право лишь по воле Императора, и лишь Император должен иметь право приветствовать конклав, разрешить или запретить его. Архимаг не должен выступать в роли принимающего хозяина. Он не хозяин этой земли. Этой страны. Хозяин - вот он. Юноша, на чьи плечи легла непосильная ноша.
Юноша, который с первых тяжелых новостей выстоял, стоит, и держится, как мало кто мог бы на его месте.
Достойный сын своего отца.
И впервые со времени смерти Винцента в душе фон Гесса всколыхнулся прежний жар.
Да, этому юноше он будет служить. Как служил его отцу - не по долгу, не по обязанности, не по должности. А всеми силами сердца и души, всем, на что только способен. И даже не потому, что это - сын его друга.
Перед ним был Император, и этим все было сказано.
- Разрешите идти, государь? - даже голос, словно погасший со дня похорон Винцента обрел былую звучность. И, получив молчаливый кивок, фон Гесс стремительно вышел из кабинета